Отечественный софт по дороге в ТЭК.

Может ли сегодня отечественное программное обеспечение и оборудование для нефтегаза заменить импортное.
Российские власти давно и пока не слишком успешно стараются подтолкнуть российские нефтегазовые компании к переходу на российское программное обеспечение. Поскольку иностранный софт давно стал родным, да и денег на отечественное ПО и оборудование тратить придется много, бизнес сопротивляется, как может. Вместе с тем в интересах национальной безопасности, а также развития российских IT-технологий переход этот осуществлять просто необходимо.
Попытки поставить госкомпании на путь импортозамещения в IT-сфере начались еще в 2015 году, когда президент России Владимир Путинпотребовал начать переход на отечественный софт, а Дмитрий Медведев, который тогда возглавлял правительство, подписал постановление, запретившее госкомпаниям закупать программное обеспечение за рубежом при наличии российских аналогов. В 2018 году глава Минфина РФ Антон Силуанов издал директиву, предписывающую госкорпорациям в двухмесячный срок разработать четкий план по импортозамещению программного обеспечения до 2021 года.
И вот 2021 год уже наступил, а дискуссия по поводу перехода на отечественный софт все еще идет.
Весной 2020 года Минцифры опубликовало первую версию проекта перевода на отечественные разработки и софт, согласно которой переход предполагался до 1 января 2021 года для софта и до 1 января 2022 года — для оборудования. Однако его забраковали российские банки. После чего осенью 2020 года министерство опубликовало новую версию проекта со сроком перехода на отечественное ПО с 2024 года, а на оборудование — с 2025 г.
И вот 5 марта глава "Газпрома" Алексей Миллер отправил премьеруМихаилу Мишустину письмо, в котором оценил суммарный объем затрат компании на мероприятия, предусмотренные проектом президентского указа о переходе на преимущественное использование российского программного обеспечения и радиоэлектронное и телекоммуникационное оборудование, в 180 млрд рублей. В документе содержится просьба исключить из проекта указа "О мерах экономического характера по обеспечению технологической независимости и безопасности объектов критической информационной инфраструктуры" конкретные сроки перехода на российских софт и оборудование. В текущей версии указа на российское ПО нужно перейти до 1 января 2024 года, а к началу 2025 года — на отечественное оборудование. Вместо этого "Газпром" предложил компаниям, которые относятся к субъектам критической информационной инфраструктуры (КИИ), разработать и утвердить планы перехода на преимущественное использование российского ПО и оборудования.
Как и следовало ожидать, представители отечественной IT-индустрии, наоборот, просили ускорить переход. По их мнению, этого требуют санкции и острая конкурентная борьба с ведущими IT-державами. В качестве подтверждения своих слов они привели инцидент с дистанционным отключением через спутник компрессорных станций "Газпрома", которое произошло в 2012 году. Перспектива усиления американских санкций и в целом ухудшения отношений с США делает угрозу нарушения работы иностранного ПО еще более актуальным.
Впрочем, скептики сетуют на то, что отечественное программное обеспечение и оборудование зачастую не всегда полностью доработано и в настоящее время просто не может заменить импортное.
Отечественное ПО ждет завершения срока поддержки ERP-решений
Генеральный директор НОРБИТ (входит в группу компаний ЛАНИТ)Антон Чехонин в своем комментарии для "НиК" отметил, что на практике полная смена систем — трудновыполнимая задача. "Основными препятствиями на пути к новым проектам могут выступать соответствие функциональности новых решений требованиям бизнеса, сроки и стоимость внедрения. К тому же крупные заказчики практически никогда не внедряют коробочные решения. В каждой компании система обладает большим количеством уникальных доработок модулей, которые сделаны под конкретные процессы. Провести миграцию таких систем без существенных затрат на модификацию не получится", — указал эксперт.
Тем не менее, он напомнил, что во многих крупных компаниях заканчивается срок поддержки ERP-решений, что вынуждает заказчиков планировать переход на современные версии ПО.
"И требования регулятора к преимущественному использованию российского ПО могут привести к росту популярности отечественных решений как для автоматизации отдельных процессов, так и для комплексных проектов внедрения", — резюмировал Чехонин.
В качестве положительного примера внедрения отечественных IT-решений можно привести поставку в РЖД 22000 лицензий на операционную систему Astra Linux, а также подготовку к началу миграции 5000 автоматизированных рабочих мест сотрудников РЖД на ОС Astra Linux. Кроме того, на Astra Linux переведено почти 1,5 тыс. рабочих мест госслужащих Челябинской области, подобный переход готовится еще в 20 регионах, в том числе в Свердловской, Томской, Мурманской, Нижегородской, Новосибирской областях, Пермском крае и Татарстане.
В то же время очевидно, что для перехода на отечественное ПО и оборудование российским IT-компаниям нужны крупные заказы. В противном случае российская продукция просто не будет готова к тому моменту, когда потребуется. В частности, пользователи в целом положительно оценили российские процессоры "Байкал" и "Эльбрус". Напомним, что необходимость своих процессоров диктуется требованиями безопасности, так как некоторые данные просто нельзя обрабатывать на компьютерах с процессорами Intel или AMD из-за рисков утечки данных. Однако выпускаются они пока ограниченными партиями и не могут удовлетворить ни один госзаказ. Но главное, что производят их все равно не в России, а на Тайване!
Нужно считать потери от возможных взломов
Президент фонда "Основание" Алексей Анпилогов в интервью "НиК" подчеркнул, что требование перехода на отечественный софт в первую очередь отвечает интересам безопасности. "Большая часть софта, которую использует „Газпром", относится к проприетарному программному обеспечению, то есть по нему обычно не разглашается исходный код и его правообладатель сохраняет за собой монополию на использование этих программ. В этом ПО намеренно встраиваются различные закладки, которые позволяют получить несанкционированный доступ к данным или удалённому управлению операционной системой и компьютером. Например, компанию Apple ловили на том, что она замедляла работу своего программного обеспечения на старых iPhone, заставляя пользователей покупать более новые модели. Linux, на который сейчас в основном хотят переводить российских пользователей, — это открытое программное обеспечение, неподконтрольное различным спецслужбам или коммерческим компаниям. Китай уже перешел на свою версию Linux — он не вкладывался в создание какой-то собственной IT-монополии, а сознательно использовал программное обеспечение с открытым исходным кодом", — рассказал эксперт.
По его словам, те 180 млрд рублей, которые "Газпром" себе подсчитал в качестве потерь при переходе на отечественный софт, это плата за независимость. "Либо „Газпром" хочет быть независимой компанией и пользоваться разработанным в России ПО, либо нет. С моей точки зрения, в этой компании архаичный подход к модернизации своего программного обеспечения. Поэтому когда „Газпром" озвучивал свои потери при переходе на отечественное ПО и оборудование, он должен был обнародовать и цифру прогнозных потерь в случае отказа иностранных компаний обслуживать какое-либо программное обеспечение. Например, если Microsoft откажет „Газпрому" в использовании Windows", — заметил Анпилогов.
Он напомнил, что проблемы с использованием иностранного софта присутствуют у всех нефтегазовых компаний, однако, в последние два года многие из них активно занимались развитием собственного программного обеспечения:
"Насколько я знаю, такие компании, как „Роснефть" и НОВАТЭК, серьезно походят к вопросу развития непроприетарного программного обеспечения, в „Роснефти" даже проводилось несколько аудитов по вопросу того, что произойдет, если та или иная западная компания откажется от своего ПО",— отметил эксперт.
Доля отечественного софта в большинстве сегментов ниже 10%
Директор по консалтингу в секторе разведки и добычи нефти и газа VYGON Consulting Сергей Клубков уточнил, что по состоянию на середину 2020 г. доля импортного ПО в нефтегазовой отрасли составляла в среднем 90%: "Снижение этой доли до 0% может занять годы. В отдельных направлениях есть определенные успехи, но часто замещение осуществляется единым поставщиком, что чревато монополизацией отдельных сегментов рынка ПО и, как следствие, ростом цен IT-решения и услуги. Медленный переход связан с отсутствием отечественных аналогов ПО для большинства позиций и с нежеланием компаний покупать „сырой" софт, на тестирование, адаптацию и доработку которого потребуются несколько лет, и внедрение которого сейчас чревато технологическими рисками аварий и снижением конкурентных преимуществ", — сообщил эксперт.
Он указал, что в настоящее время российские производители не представлены в сегменте автоматизации и автоматического управления процессов бурения и добычи. "Да и в целом доля отечественного ПО в большинстве сегментов ниже 10%.
Критическая уязвимость может заключаться в рисках достижения амбициозных целей стратегий цифровизации (внедрение технологий IoT, ML, предиктивного анализа и т. п.) и, как следствие, технологическом отставании от зарубежных нефтегазовых компаний",— считает Клубков.
Отвечая на вопрос, насколько соответствует действительности заявления компании "Транснефть", сделанное в 2019 году, о том, что она первой в нефтегазовой отрасли перешла на российский софт, он заявил: "Согласно нашим данным, по состоянию на середину 2020 г. доля зарубежного ПО, например, для диспетчеризации и моделирования процессов перекачки нефти, нефтепродуктов и газа по магистральным трубопроводам (СДКУ) составляет 100%. „Транснефть" заявляла в 2019 г., что доля отечественного ПО у неё составляет 30%. Да, „Транснефть" постепенно переходит на отечественное ПО (например, SAP на ПО „Галактика", внедрение единой корпоративной интегрированной информационной системы управления (КИИСУ)), но 100% отечественного ПО является труднодостижимой целью в перспективе ближайших пяти лет. В целом для большинства компаний ситуация схожа. Для формального достижения показателя 100% импортозамещения в понятие „отечественные производители ПО" могут включаться российские дочки зарубежных вендоров", — пояснил Клубков.
По его словам, исходя из значительной доли зарубежного ПО во всех сегментах нефтегазовой отрасли (в среднем 90%), а по некоторым позициям полного отсутствия российских аналогов, можно сделать вывод о значительных рисках для нефтегазовой отрасли России в виде технологического отставания и роста себестоимости по всей цепочке производства, транспорта и переработки нефти при введении соответствующих американских санкций.
Цифра в 90% доли импортного ПО в отечественной нефтегазовой отрасли не меняется уже несколько лет. Это странно, учитывая периодические заявления кабинета министров о необходимости скорейшего перехода на отечественный софт. Отчасти объяснение этому содержится в новости от 25 марта 2021 года о том, что "С-Терра СиЭсПи", российский производитель сертифицированных средств защиты каналов связи, и "Аквариус", производитель и поставщик отечественной компьютерной техники и ИТ-решений, объявляют о подписании партнерского договора, в рамках которого будет дан старт производству VPN-шлюзов с ГОСТ-криптографией С-Терра Шлюз на российских аппаратных платформах Aquarius. В сообщении отмечается, что новые VPN-продукты, созданные специально для российских заказчиков, позволят выполнить требования законодательства по обеспечению защиты информации как государственным организациям и учреждениям, субъектам критической информационной инфраструктуры, так и коммерческим предприятиям.
Таким образом VPN-шлюзы с ГОСТ-криптографией, которые важны для КИИ, только начнут производить! Поэтому отчасти "Газпром" можно понять. Ведь пока, судя по всему, не совсем ясны даже параметры отечественного софта, по которым надо производить импортозамещение.