«Норникель» вернулся в «инвестиционную зиму». Российские ГМК ставят Арктику на паузу
Недавно глава «Норникеля» Владимир Потанин «обрадовал» акционеров новостью, что дивидендов за 2024 год можно не ждать. «Совет директоров рассмотрит рекомендацию. Менеджмент предлагает не платить. Общий принцип очень простой. Платить дивиденды можно из свободного денежного потока, а при его отсутствии в счёт кредитов дивиденды платить неправильно. Поэтому будем работать над увеличением денежного потока», — заявил Потанин журналистам в кулуарах съезда РСПП.
К такого рода новостям акционеры «Норникеля» в какой-то степени уже даже привыкли, хотя к плохому привыкнуть невозможно, и напрашивается вывод о необходимости каких-то серьёзных изменений в корпорациях, которые так и не смогли оправиться от шоков и афтершоков последних трёх лет. Ведь многие меткорпорации платить дивиденды худо-бедно начали.
Но дело тут даже не в дивидендах. А в том, что некоторым компаниям пришёлся по вкусу режим «инвестиционной зимы», которая позволяет им урезать или сворачивать программы развития. Не только свои, корпоративные, но и тех регионов, в которых они ведут свою деятельность.
Самый яркий пример — Арктика, которая снова рискует оказаться бесхозной и заброшенной, как в 90-е, когда менеджментом там занимались в основном белые медведи.
Понятно, что в сложной финансово-экономической ситуации многие крупные компании стараются минимизировать риски, сокращая объёмы долгосрочных инвестиций на малоосвоенных территориях, и в первую очередь это касается Арктической зоны. Вопрос в том, возобновят ли отечественные ГМК свою работу в регионе после того, как завершится «инвестиционная зима»? Если она вообще когда-нибудь да завершится. А ведь совсем недавно всё выглядело позитивно.
В 2023 году, несмотря на все проблемы, в Красноярском крае, например, инвестиции демонстрировали уверенный рост. Общий объём вложений в регион превысил рекордные для него 900 млрд рублей, и основной вклад внесли в это горняки и металлурги. За первые 9 месяцев 2023 года, по данным регионального министерства экономики и регионального развития Красноярского края, рост выпуска металлов в регионе увеличился на 12,2% к прошлому году. В сфере драгметаллов рост был ещё выше, а добыча металлических руд увеличилась аж на 37,7%.
Однако же, когда «Про Металл» запросил данные за 2024 год, картина оказалась вовсе не столь радужной, скорее наоборот. Инвестиции в выпуск металла за первые 9 месяцев 2024 года сократились на 36%, а в добычу руды — на 2%.
Правда, министерство промышленности Красноярского края оперирует иными, более жизнеутверждающими цифрами, но Минэконому, наверное, виднее?
Понятно, что у больших проектов есть свои инвестиционные циклы, и они не могут быть одинаковыми каждый год. Вот «Русская платина» рассчитывает, как недавно было объявлено, в 2026 году запустить ГОК на месторождении Черногорское в Красноярском крае в 2026 году. Правда, в голосе сотрудника компании, с которым разговаривал обозреватель «Про Металла», полной уверенности в дате запуска не слышалось. Но может просто показалось?
В 2023 году «Русская платина» вкладывала немалые средства в строительство транспортной и энергетической инфраструктуры на месторождении. В прошлом году, возможно, таких вложений уже не требовалось.
«Норильский никель» тоже вложился в 2023-м в «Серную программу» на Надеждинском заводе и каких-то позитивных результатов, безусловно, достиг. Но стало ли именно это причиной нынешнего сокращения внутрироссийских инвестиций?
«Я вижу у них урезание практически большинства инвестиционных проектов в 2025 году. Банально, у них, как и у других ГОКов, нет денег», — рассказал «Про Металлу» руководитель одного из подрядных предприятий, который с «Норникелем» работал много лет. Кстати, в конце прошлого года подрядчикам «Норильского никеля» объявили, что те, кто не успел полностью выполнить свои контрактные обязательства 2024 года, деньги за них получат не в 2025-м году, а только лишь в 2026-м, не раньше.
Ещё характерная подробность. Индексация зарплат сотрудникам «Норникеля» в этом году обещана, но «на уровне официальной инфляции», то есть весьма скромная.
Официально в 2023-м году объём инвестиционной программы «Норильского никеля» составлял более 300 млрд рублей, в 2024-м — порядка 3 млрд долларов (точнее, сперва планировали 3,6 млрд, но потом программу дважды корректировали в сторону сокращения). То есть в итоге вышло примерно столько же.
На днях ГМК сообщила о том, что инвестиционная программа «Норильского никеля» в нынешнем, 2025-м году, составит 2,1 млрд долларов. Вопрос: по какому курсу пересчитывать доллары в рубли, если этот курс сильно скачет? Но, грубо говоря, в любом случае это почти на треть меньше, чем за 2023-й и 2024-й годы.
Уже объявлено, что «сдвигается вправо» по времени проект «Медвежий ручей», добыча на этом месторождении будет выведена на проектную мощность в 7 млн тонн не ранее 2028 года.
Есть неофициальные данные, что в этом году сократит производство принадлежащая «Норникелю» Кольская ГМК. Хотя, надо отдать им должное, цех по производству кобальта на этом предприятии, переживший пожар в 2022-м, в прошлом году восстановили.
Или ларчик с инвестициями открывается проще? В заявлениях для СМИ со стороны официальных представителей горно-металлургического холдинга прозвучала любопытная оговорка. В эти 2,1 млрд долларов не входят возможные затраты на строительство медеплавильного завода в Китае, если переговоры на этот счёт завершатся успешно. Его строительство будет финансироваться по отдельной смете.
По крайней мере, об этом сообщил старший вице-президент — руководитель блока стратегии и развития Сергей Дубовицкий в ходе телефонной конференции для инвесторов: «Мы в наших финансовых моделях на 2025-2026 годы соответствующие средства закладываем, но цифра, которая была озвучена, $2,1 млрд capex, она это не включает. Это capex, связанный именно с нашими основными активами, главным образом в России», — сказал Сергей Дубовицкий.
Владимир Потанин, к слову, подтвердил, что переговоры с китайскими партнёрами по поводу создания совместного медеплавильного предприятия по-прежнему идут. Правда, уже как-то долго идут, почти год, но, видимо, есть причина не торопиться. Что из этого следует?
«Норникель» уходит из Арктики, оставляя рудную базу, и переводя перерабатывающие мощности за границу? Поэтому придерживает увеличение добычи руды до поры до времени?
«Сокращение инвестиций внутри России связано с одним — с исключительной ориентацией наших ГМК на внешний рынок. Был бы развит внутренний спрос, ситуация оказалась бы иной», — откомментировал вопрос снижения объёмов инвестиций в Арктический регион доктор экономических наук, академик РАН Валерий Крюков.
Часть аналитиков не видит большого драматизма в нынешней ситуации. По их мнению, снижение инвестиций в российскую Арктику пока больше похоже на стагнацию, а не на обвальный спад. И косвенное отражение этого процесса — уровень загрузки логистических мощностей, включая Северный морской путь.
«Я бы сказал, что скорее речь идёт о сокращении возможностей развития проектов за счёт санкционных ограничений — на технику, оборудование, суда. Прогноз на 2025 год очень спокойный. Никаких вводов новых мощностей, способных увеличить грузовую базу СМП, не предполагается. Очевидно, что суммарный грузопоток останется на уровне 2024 года — около 38 млн т. «Норильский никель», например, ожидает небольшого снижения перевозок по сравнению с 2024 годом, он составит 1,6 млн тонн», — рассказал «Про Металлу» Михаил Григорьев, глава Консультационного центра «Гекон», член Научного совета при Совете Безопасности РФ.
Конечно, стоит отметить, что проблемы с перенесением сроков реализации проектов и с их финансированием в Арктике есть далеко не только в Красноярском крае и не только у «Норникеля».
Например, в конце 2024 года генеральный директор ГДК «Баимская» (Чукотский автономный округ) Георгий Фотин заявил на форуме «Арктика: настоящее и будущее» в конце прошлого года, что проект освоения одного из крупнейших в мире медно-порфировых месторождений, которым занимается его компания, «сдвигается вправо» на два года.
Вместо 2027-го первую очередь ГОКа введут в эксплуатацию теперь уже в 2029 году. Тем более, что его компания недавно оказалась под западными санкциями. Задержки по срокам не избежать даже несмотря на то, что в конце прошлого года проект «Баимская» взялся финансировать госбанк ВЭБ.РФ. Хотя, по нашим данным, по состоянию на начало марта его деньги на Чукотку пока ещё не поступили. То есть Арктику, по факту, сейчас ставят на паузу. Не зря ли?
По ТВ сейчас идёт активная реклама сериала про челюскинцев, которые одними из первых осваивали Арктику, и которых спасали со льдины наши героические лётчики. На днях, опять же по одному из телеканалов, показывали очень качественный документальный многосерийный фильм Елизаветы Листовой про историю Русского севера и Северный морской путь. Если не видели, то посмотреть будет очень полезно. К слову, «Норильский никель» в титрах этого фильма тоже упомянут, то есть ГМК как-то помогала в процессе съёмок.
Лейтмотив этой документалки, по большому счёту, прост. Интерес к Арктике у нас развивался по амплитудной синусоиде: то резко повышался, то наоборот падал в пропасть. После разрухи и запустения 90-х Арктику вроде начали возрождать, вывозить тонны мусора, модернизировать оставшиеся мощности. А главное, стали понимать все её преимущества: экономические, логистические и военно-стратегические. И не мы одни это понимаем. Не зря же Трамп уже одной ногой в Гренландии.
Так что бросать начатое (а тем паче жертвовать Арктикой ради будущего китайского профита) сейчас совсем не комильфо. И по большому счёту, сокращение инвестиций в экономику, а особенно в экономику Арктической зоны России, может превратиться в серьёзную общенациональную проблему, с которой правительство будет вынуждено что-то делать, причём совсем скоро.