Глава BASF Черноземье: "Сотрудничество с бизнесом эффективнее барьеров".

Рынок средств защиты растений (СЗР) не стоит на месте: постоянно появляются новые препараты, молекулы действующих веществ. СЗР и семена – это те ключевые направления, в которые российские сельхозпроизводители и компании с иностранным капиталом сейчас инвестируют средства. О спросе на СЗР сельхозпроизводителей Черноземья, возможности строительства собственного производства в регионе и минусах антидемпинговой кампании "Абирегу" рассказал руководитель группы продаж департамента "Решения для сельского хозяйства" BASF, регион Запад Артем Видусов.
– Артем Тилевич, какие важные изменения произошли в отрасли производства средств защиты растений в 2020 году?
– В производстве СЗР в России в 2020 году особых перемен нет, по крайней мере, глобальных. Скорее, идет развитие российского рынка СЗР. Понятно, что коронавирус оказал огромное влияние на все сферы мирового производства. Пандемия повлияла, прежде всего, на формат работы, на настроение и поведение людей. Но поскольку средства защиты растений стали уже неотъемлемой частью сельского хозяйства, то наши ученые и производственники полноценно работали, не останавливая процесс. То же касается тех специалистов, которые непосредственно были задействованы в процессе поставок, в продажах или консультировали клиентов на полях. Сыграло свою отрицательную роль закрытие границ с большинством государств, которое произошло как раз в разгар нашего посевного сезона, весной. Да, это не было в прямом смысле перекрытием, но возникали проблемы с прохождением грузов на таможне. Насколько я знаю, у многих партнеров, которые тоже занимаются средствами защиты растений, не успевали прийти вовремя товары, в частности опоздали фунгициды. Кроме этого, на рынок повлияла и засуха. В южных регионах страны из-за нее существенно снизилась урожайность, что, конечно же, сказалось на повышении цены на урожай многих важных сельхозкультур. Аграрии из северных районов оказались в более благоприятной ситуации, им удалось вырастить достойный урожай и реализовать его с хорошей прибылью. А рост цен на зерно, как мы видим, отразился на нынешнем повышении цен на муку и хлебобулочные изделия. Конечно, это не может не беспокоить население, ведь хлеб – это стратегический продукт.
Но есть и частные вещи, которые коснулись не всех. Так, 2020 год стал первым годом, когда индустрия жила в условиях действия антидемпинговых мер против гербицидов, импортируемых из стран Европейского союза. С заявлением о проведении такого расследования в Евразийскую экономическую комиссию обратились российские производители средств защиты растений. Они считали, что мы, как импортеры, продаем свою продукцию на рынке России и других стран Евразийского экономического союза дешевле, чем на "домашних" рынках – в Германии, Франции, Испании, – и таким образом наносим ущерб отечественным производителям, вынужденным конкурировать с продукцией, предлагаемой фермерам по заниженным ценам. В ходе расследования мы не раз говорили о том, что демпингом не занимаемся и что само расследование является элементом конкурентной борьбы Российских производителей СЗР против компаний-импортеров, удачно сочетающимся с проводимой в России политикой импортозамещения. Тем не менее расследование было проведено, и по его итогам были приняты антидемпинговые меры. Учитывая, что, по мнению заявителей, компании-импортеры занижали цены на российском рынке, целью введенных мер было повышение цен на импортные гербициды посредством различных инструментов. Это в конечном итоге и произошло. Цены выросли.
Интересно, что мы наблюдаем противоположные и взаимоисключающие процессы: с одной стороны, принимаются меры, направленные на повышение цен на средства защиты растений, с другой – меры, направленные на недопущение роста цен на продукты питания.
– Какие предписания, согласно результатам антидемпинговой кампании, вы обязаны выполнять?
– Детали принятых нами ценовых обязательств конфиденциальны. Можно говорить о том, что мы по результатам расследования знаем, что делать и как работать на рынке дальше, чтобы по-прежнему предлагать нашим клиентам лучшие решения на наилучших условиях из возможных. Говоря о том, что происходит в области регулирования нашей отрасли в целом, мы, безусловно, чувствуем растущее внимание со стороны регуляторов. Целью является стимулирование локализации иностранными компаниями производства СЗР в России, что будет, безусловно, полезно для экономики страны.
– Так у вас уже есть конкретные планы по строительству заводов?
– Поскольку мы компания иностранная, то любые капиталовложения такого рода надо согласовывать и планировать. То есть нельзя просто взять и построить предприятие. В первую очередь необходимо, чтобы сложился так называемый бизнес-кейс, то есть производство должно быть рентабельно и приносить прибыль. Ограничительные и административные меры стимулирования – не лучший способ привлечения инвестиций. Мы постоянно оцениваем ситуацию, просчитываем разные варианты дальнейшей локализации производства и так далее. Но пока о конкретных решениях говорить преждевременно.
– Правильно я понимаю, что антидемпинговая кампания была направлена против европейских концернов, но пострадали в итоге сельхозпроизводители? Как это можно объяснить?
– Антидемпинговая кампания была направлена против заниженных, как считали российские производители, цен. Такое положение вещей, как я уже говорил, наносило ущерб российским производителям. И они, подав заявление в Евразийскую экономическую комиссию, ставили целью добиться повышения импортерами своих цен на гербициды на рынке стран Евразийского союза. Ровно это и произошло: цены выросли. К сожалению, в области СЗР на территории России за последние десятилетия не создано практически ничего принципиально нового: 90% того, что выпускает отечественный производитель, – это продукты, вышедшие из-под патентной защиты компаний-оригинаторов. Напомню, что срок патента составляет не менее 10 лет. Кроме того, известно, что у российских производителей СЗР нет технологий синтеза действующих веществ. Поэтому некоторые из них являются нашими клиентами – закупают действующие вещества у нас. Одним словом, развивать российскую индустрию, по моему мнению, следует с начала – с науки и развития сельского хозяйства в целом как рынка для СЗР.
– Как завершила 2020 год российская часть концерна BASF?
– Год закончили позитивно. Мы выполнили всё запланированное, даже получили дополнительную прибыль в связи с тем, что снизились внутрикорпоративные расходы из-за пандемии. По предварительным данным, в Черноземье по объемам продаж мы находимся на втором месте среди всех поставщиков. А в общем рынке средств защиты растений России рынок Черноземья занимает треть. Несмотря на то, что гектаров земли в Черноземье у нас не так много, используются они очень эффективно. Объем продаж здесь – более 7 млрд рублей. Я считаю, что это очень хорошо. Мы бывали и на первом месте, бывали на третьем, в 2020-м – на втором. Есть повод для гордости.
– Какие продукты BASF пользовались в прошедшем году наибольшей популярностью?
– Название нашего департамента – "Решения для сельского хозяйства", поскольку помимо СЗР у нас теперь есть и семена, и цифровые технологии. Мы производим фунгициды практически для всех существующих культур. По сути, они как лекарство для человека, это довольно сложная группа защиты культур. Мы себя позиционируем как сильная фунгицидная компания, и соответственно, больше всего и продаем их, особенно для зерновых культур и сои. Считаю нашей заслугой, что появились "лекарства" для обработки кукурузы, подсолнечника, сои. Раньше эти направления не развивались. Теперь, в том числе и благодаря нашим разработкам, оказалось, что можно сохранить больше урожая, грамотно применяя правильные фунгициды. Для подсолнечника, рапса и сои нами разработана специальная технология Clearfield, которая вносит значительный вклад в сохранение урожая, борется с сорняками. А для зерновых культур мы первые, кто разработал фунгицид, который можно нанести на семена, то есть в поле для обработок выезжать не нужно.
– Как вы считаете, в 2021 году может ли значительно измениться расстановка сил на рынке средств защиты растений?
– Если ухудшится эпидемиологическая ситуация, то чего-то глобального произойти не должно. Игроки на рынке всё те же. И если говорить о качественных препаратах, то по стоимости они все адекватны. Хорошие продукты стоят дороже.
– У вас переход офисных сотрудников на удаленную работу безболезненно прошел?
– Наши региональные сотрудники – это так называемые "полевые" работники. Работающих в офисе совсем немного. Поэтому в регионах перехода на работу из дома мы не почувствовали. В центральном офисе всё сложнее, там больше коллег работают постоянно в офисе. Обычно люди общаются, происходят заседания рабочих групп, обсуждение производственных вопросов. От всего этого пришлось отказаться, и там на работу выходит теперь небольшая часть сотрудников. Это усложнило жизнь компании, но мы привыкли работать в новых условиях.
– Как вы оцените личные итоги своей работы в 2020 году?
– Я собой доволен, точно могу сказать. И за всё время работы, и, в частности, за 2020 год. Подтверждение моим словам – стабильно хорошие ежегодные результаты. Знаю, что меня уважают коллеги и партнеры. Я вижу свое долгое будущее в этой компании. Я понимаю, чем хочу заниматься, и знаю, что могу сделать для BASF. Хочу отметить и замечательную работу на результат всей нашей команды, всех сотрудников, всех наших партнеров, дистрибьюторов и сельхозпроизводителей – это профессионалы с большой буквы, грамотные и образованные люди, готовые к реализации наших совместных идей.